3

       Через пару недель раздался звонок из Уфы - звонил Радик. Он сообщил мне номера телефонов в общежитии и в театре, затем робко поинтересовался - "когда же?". На что, в лучших советских традициях, я ответил - "Ждите, юноша!"

       Потом он звонил ещё несколько раз

       Так прошло полгода.

       И вот август 1982 года. Готовим "Товарищ кино" к выезду в Ленинград. Мы только что отгуляли отпуск и судорожно собираем труппу. Но на сентябрь найти всех трудно - большинство актёров ещё в отпусках.

       Ну вот, думаю, и настал момент. Пора!

       Подхожу к "Главному" - мол, горим синим пламенем, некому петь! Надо срочно вызывать Гареева из Уфы!

       - Какого ещё Гареева? - "Главный" за полгода уже забыл наш разговор о Радике, - Из какой ещё Уфы?

       Я ему напомнил.

      "Главный" опять разбушевался - мол, это Ленинград! И на пролог обязательно нужен солидный певец со "званием". И нельзя везти в такой город "тёмную лошадку"!

       Когда он выпустил весь пар, то сошлись на том, что "не до жиру - быть бы живу!"

       Но закончил так - если это окажется "не то что надо", то все расходы по этому певцу он вычтет из моей зарплаты. Я заверил шефа, что всё будет о'кей и ринулся к телефону.

       Слава богу, Радика поймал быстро. Сообщил ему долгожданную приятную новость. Но вот незадача - у него как раз в эти дни спектакль и поёт он главную партию!

       - Радик, - говорю, - договаривайся с дирекцией, бери больничный, делай что угодно, но ты должен приехать.Ты же понимаешь, что такой случай может больше не подвернуться!

       Через три часа Радик мне перезвонил и сказал, что всё в порядке, - он договорился с директором. Я рассказал ему какие песни и в каких тональностях он должен петь, продиктовал слова и попросил приехать в Ленинград на день раньше, чтобы спокойно прорепетировать.

       Самолёт из Уфы прилетел вечером. Я хотел поехать в аэропорт встретить его сам, но был занят на монтировочной репетиции, и поэтому встречала его ассистент режиссёра.

       Не успел я войти в свой гостиничный номер, звонит телефон - Радик. Через минуту он уже был у меня, уставший после перелёта, но радостный. Мы обнялись по-братски как давние друзья.

       По дороге из аэропорта он уже видел из окна машины большие рекламные плакаты "Товарищ кино". Это ж надо - рядом с именами артистов, которых знали все в Советском Союзе, рядом с его кумирами, стояло и его имя!

       И через день он всех их увидит "живьём! Да что там увидит, он будет выступать с ними на одной сцене, в знаменитом Большом концертном зале "Октябрьский", в Ленинграде, в такой престижной программе!

       Он был очень возбуждён и волновался перед завтрашней репетицией - понимал, как важно  хорошо показаться.

       Смущаясь, он вдруг признался, что у него побаливает горло. Вот те на!

       Я быстро вскипятил в гостиничном графине чай и дал ему мёд (как "старый гастрольный волк" я всегда возил с собой кипятильник, заварку и мёд. Любил перед сном выпить чай с мёдом, поскольку сахар не ел.) Мы выпили по паре стаканов и я отправил его спать.

       Утром пришли в зал пораньше. Горло у него уже было в норме, так он мне сказал.

       Мы с ним спокойно прорепетировали все песни под "минусовую" фонограмму (небольшой "ликбез":  "минусовая" - это когда на плёнке записан только аккомпанирующий оркестр, а певец под эту запись поёт "живым" голосом).

       Долго репетировать нам не пришлось - песни известные и были у всех на слуху. Поэтому и Радик, как профессиональный певец, спел их "на раз".

       Его выступление заключалось в следующем: он должен был выйти в самом начале представления, в прологе, вместе с актёрами Ариадной Шенгелая, Людмилой Хитяевой, Анатолием Ромашиным, певицей Ларисой Кандаловой, и спеть песню Давида Тухманова "Притяженье Земли". Во втором отделении, - ещё один выход: в "Фантазии на темы популярных песен из кинофильмов Исаака Дунаевского" спеть дуэтом с Ларисой Долиной (тогда почти совсем не известной), куплет знаменитого довоенного шлягера "Как много девушек хороших".

       Вскоре пришёл "Главный", в традиционно дурном настроении, и начал шуметь на всех подряд: на зав.постановочной частью - рояли на сцене не так стоят; на осветителей - не те фильтры поставили на софиты; на киноинженера - не та резкость у слайдов, на "звуковиков" - фонограмма звучит тихо (сам он в связи с преклонным возрастом уже плохо слышал и ходил со слуховым аппаратом) и т.д. и т.п.

       Радик, в ожидании своего выхода, стоял за кулисами и, слушая этот долгий производственный крик "Главного", постепенно "скисал".

       Я подошёл к нему и постарался поднять настроение. Сказал, что переживать ему абсолютно незачем, ибо как только он выйдет на сцену и откроет рот, все вопросы отпадут сами собой. И что он не школьник, с ужасом ждущий экзамена, а зрелый мастер! Да, молодой, пока никому не известный, но уже мастер! ПОКА неизвестный мастер! И на сцену он должен выйти как МАСТЕР и засадить всем "на полную катушку", на долгую и добрую память! И добавил ещё несколько интересных слов из "ненормативной лексики".

       Смотрю, глаза у Радика заблестели, он как-то смешно встрепенулся, кашлянул, и сказал с блатным акцентом:

       - Щас сделаем, начальник!

       - Ну вот, другое дело!

       Прозвучало вступление песни. Радик стремительным шагом вышел на сцену и как врезал:

       - Мы-ы-ы де-ти гал-лактики-и-и,

         Но са-мо-е глав-но-е-е-е -

         Мы-ы-ы де-ти тво-и-и-и до-ро-га-а-я-я Зем-ля-а-а-а!!!

       Прозвучало потрясающе!

       Сидящий рядом с "Главным" режиссёр концетного зала Михаил Шарф, обернулся ко мне и, не скрывая своего восхищения, спросил:

       - А это кто у нас такой!?

       Но шеф не дал открыть мне рот:

       - Этого мальчика я вытащил из Уфы!

       Все наши, кто был в зале, поздравили меня, как-будто это я спел!

       Я рванул за кулисы. Радик ждал меня на лестнице:

       - Ну что!?

       -  Да ничего, - ответил я с наигранным спокойствием, - просто шеф уже всем рассказывает, что он "откопал" тебя в Уфе!

       Радик просиял.

       На следующее утро "Красная стрела" доставила всех артистов в Ленинград.

       Они быстро закидывали вещи в гостиницу, на ходу "перекусывали" и неслись в зал на прогон представления.

                                        Продолжение на странице  4